Шутиха-Машутиха - Страница 93

— Сядем, что ли, Вася, поговорим, — пригласила его, словно едет в этом вагоне давным-давно, а он случайный пассажир-попутчик. — Бутылочку настойки на травах привезла. Вот угомонятся ребятишки, поговорим. Не стой, Васенька, в ногах правды нет.

Из дверей, ведущих на другую половину вагончика, уже готовый ко сну, выглянул Сергунька. Подошел, прижался к отцовскому унту, поднял вверх мордашку и посмотрел на отца. Елене вдруг показалось, что Василий может отстранить мальчонку, и она стремительно наклонилась, подхватила Сергуньку на руки, прижала к себе.

— Папа на работу спешит, дела у него, — сбивчиво говорила она сыну. С благодарностью поглядела она на Толю, поспешившего за Сергунькой.

— Лапы обморозишь, гусенок, — сказал он Сергуньке, забирая его от матери.

Сергунька разразился вдруг таким плачем, что в пустом вагончике все зазвенело.

— Ну-ну, брат, ты чего-то расходился, вот что значит днем не поспать, — громко, совсем по-взрослому говорил Толя, унося Сергуньку. — Держись, брат, мужиком будь.

На ребячьей половине вагончика еще побурчали, и все затихло. А в другой, за кем-то благословленном вагончику столом, с торцов его, как едва знакомые люди — Елена и Василий.

Елену еще с той поры, как уехал в Сургут Василий, не покидало ощущение какой-то внутренней раздвоенности. Словно она внезапно повзрослела, а до этого все было зыбко и непонятно, словно кто ее за руку вел-вел, а потом куда-то скрылся, и она поняла, что надо идти дальше одной.

По-бабьи простые мысли приходили о неустроенности. А другая Елена успокаивала, что ничего страшного не случилось, надо только что-то поменять в лучшую сторону, не сидеть сиднем в избушке, а действовать. И даже если бы остался вот сейчас Василий с ней и ребятишками, раздвоенность ее не исчезла бы.

Невмоготу доживать с тридцати пяти, а главное — на виду у детей. О том ли думать бабе с тремя ребятишками, как мужа к семье привязать? В радости рожала она всех троих, матерью солдатской врач в консультации звала, выделяла ее среди прочей очереди. Все трое — ее кровиночка заветная, все трое ее молоком выкормлены, щедро дадено Елене природой, не сухота она, чтобы по молочным кухням бегать, все при ней.

И может, даже к лучшему, что сам Василий ушел, сам! А жилье какое-никакое есть. Вон как он замешкался подхватить Сергуньку-то, а парнишка к унту припал, словно собачонка. Не надо нам его снисходительного похлопывания. Тоже мне, хозяин! В Елене все круче вставала во весь рост ярость. «Сама нарожала — сама и воспитаю!» — словно поклялась кому Елена.

— Мужиков у нас судьба отбирает, — вспомнился ей давнишний разговор с бабушкой. — Мужиков отбирает, а баб оберегает. — Разговор этот начала сама бабушка, когда Елена только-только начала на танцы в клуб бегать. Бабушка всегда дожидалась ее да оглядывала всю, как ощупывала. — Вот ты последняя у нас из девок, может, тебя и обогреет. Только ты, Елена, старайся, как взамуж выйдешь, сразу рожать и рожать, да парней старайся, девки-то у нас все обойденные. Да без глупостей: сколь бог даст, столь и роди!

— Да ну тебя, бабушка, — отмахивалась Елена. — Скажешь тоже.

— А ты слушай, не трындычи. Я много прожила.

Отговаривала бабушка ее от Василия.

— Им в дом не невестка нужна, а работник, — ворчала она, — знаю я ихнюю породу.

А Елена уже не слушала, ни к чему это ей — у стариков странные понятия, и молодежь им не понять. Правда, когда вышла за Василия, жили они сперва в доме его матери, тут же, в своей деревне, и Елене приходилось и в парниках, и в теплице возиться с рассадой да огурцами, которые мать Василия тут же везла на базар. Василий говорил, что мать обещала дать денег на покупку дома в городе, потому Елена трудилась не покладая рук, тогда в деревне еще и ферма была колхозная, Елена дояркой сразу устроилась — куда же еще после школы? Не замечала усталости Елена, хотя вставала с петухами и спать ложилась после всех, одна Васина улыбка всю усталость смахивала. Вася и в колхозе уже с бумагами дело имел — кладовщиком его оформили, как из города вернулся. Васе не нравилось, что от Елены силосом пахнет, запах этот так врезался в одежду, что и тело напитывалось им, все доярки уносили домой этот запах. Елена каждый вечер кипятильником грела воду в ведре, управившись по дому, несла ведро с водой в баню и мыла тело с пахучим шампунем, рыбкой проскальзывала к Васе под одеяло, а он отодвигался и ворчал: «Волосы силосом пахнут!» Елена смеялась, обнимала его и шептала: «А ты хлебной корочкой пахнешь!»

Свекровь заметила, что кипятильник «сжирает много энергии». Елена словно не расслышала, и получился скандал, Елена только и сказала, что всю зарплату отдает, не миллионы же счетчик наматывает!

Как бы все повернулось — неизвестно, но вскоре старую животноводческую ферму закрыли, все производство перевели на центральное отделение, Елена и Василий остались без работы, а что в город ехать, что на центральное отделение — все равно переезд. Василий рвался в город. Свекровь купила Василию новый костюм, а выделить деньги на покупку дома отказалась. Бабушка да мать Елены отдали до копеечки все свои сбережения, мать и дом помогла выбрать. А бабушка будто ждала, когда Елена родит, да именно парня. Елена с Толиком в роддоме была, без нее и бабушку похоронили.

…Елена оторвалась от теплого бока котла. Взгляд упал на ящик, из которого она брала уголь. Там его оставалось ну разве что на одну подтопку. И вдруг ожгло: да как она будет тут одна с мальчишками? Как она утром будет? Бросилась к сумке, где в дешевеньком портмоне лежали деньги. Хотя знала, сколько их там, но спешно пересчитала. Ничего, перебьются. Надо как-то обживаться. Не ехать же назад? Здрасте, съездили, на Север поглядели, ребят из школы сорвала, распростилась с бригадой своей, наказывала не поминать лихом, а сама тут и была. Вот тебе и переселенка! Не-е-ет! От сраму подальше! Перемогнется, раз такая ее доля. И матери ни словечком не обмолвится. Завтра напишет, что прибыли на Север, живы-здоровы, сыты и все при деле. Уж скорей бы утро. Куда-нибудь приткнется. Перво-наперво — с работой. Нет. Перво-наперво, ребят в школу определить. Чего они дурником болтаться будут? А Сергунька? Ладно, с ним и походит поищет работу. Что у нее, поясницу переломило, чтоб работу не найти? Да хоть техничкой куда, да хоть поломойкой в школу на первый случай. Небось не валяются у них тут, на Севере, бабы работящие. Знакомые, что про Сургут рассказывали, по землячеству тоже не откажутся помочь. Найдет она их в Таратыновке, по адресам в новом микрорайоне найдет, все начинали тут обживаться, не бросят и ее. К людям пойти не стыдно. Лучше к людям, чем к Василию.